Шита подняла здоровенный молоток, и, тихо матерясь по-керрански, с размаху грохнула по верстаку, так, что подскочили заготовки, а маявшийся в углу скелет, брошенный хозяином, с удивлением оглянулся. Поодаль ставил свои ароматные опыты Тугарин, в его углу что-то взрывалось, шипело, хлопало, он стоял по пояс в разноцветном дыму, губы беззвучно шевелились. Шита присмотрелась, повторила – покраснела даже кольчуга. Не геройское это дело – опыты ставить!
Через полчаса Тугарин отошел передохнуть, встал за спиной, чудом увернулся от молотка. Сочувственно вздохнул.
- Вот логика – чтобы научиться ковать иглы, я, потомственный ювелир в седьмом колене, должна восемь раз сделать молот, семь – пилу, и сорок – сапоги!!
Грох!!!
- Ничего, - Тугарин стер с лица разноцветные капли, одна белоснежная прядь надо лбом окрасилась в кислотно-зеленый. – И на нашей улице будет праздник.
- Да. Когда дойду до катапульты, а ты изобретешь фосген, - Шита уронила молот на ногу, взвыла аварийной сиреной, запрыгала по мастерской.
- Фосген? – озадачился Тугарин.
- Ага, - вырезано цензурой. – Больно, блин…
Еще через полчаса ресурсы кончились. Пришлось сворачиваться. В кармане бренчали несколько жалких медяков, на которые корочки черствой не купишь. «Еще чуток – и побираться пойду», - хмуро подумала Шита, налегая на ворота. За воротами раскинулось фрипортское кладбище, где убийце, гонявшей в Лавасторме ящериц, делать нечего в принципе. Офонаревшие от такой неожиданности хрупкие скелеты сбились в толпу, пробегавший мимо страж пнул в их сторону череп. Так во Фрипорте изобрели боулинг.
Шита шаталась по кладбищу, в глубине души удивляясь, кого же она тут так боялась двадцать пять уровней назад. Демонические упыри прикидывались горгульями, горгульи косили под сломанные статуи, новички застывали с открытым ртом. Наконец один, посмелее, приблизился. И протянул насупленной кошке… пять серебра.
- Это что еще такое? – удивилась Шита, опираясь на кайло.
- Ну, это… Я думал… Ты это… Ну, ветеран… Кушать нечего…
- Что?!? – взвилась кошка.
Юного филантропа как ветром сдуло.
- Сними плащ, не позорь гильдию, - хохотнул кто-то над ухом. – Спросят – скажешь, что на принудительные работы сослали.
Невидимый советчик растаял вдали. Шита почесала за ухом и снова взялась за кайло. По укоренившейся привычке пролетающего мимо всех пати, она разговаривала сама с собой. Сзади подкрался копейщик, с любопытством прислушался.
- А что, должно же быть в профессии что-то хорошее, - рассуждала кошка, дробя раскопанные камни. – Выучусь, изобрету винтикрыл, буду летать, не то, что эти, на ковриках… Или там, лошадку механическую… Акваланг, опять же…
Спустя полторы недели отощавшая, выгоревшая на степном солнце кошка с грохотом ввалилась в Кольцо Странствий. Повезло – Тугарин был на месте. На сей раз тянуло чем-то, смутно напоминающим серу, лабораторный стол на сантиметр покрывала корка засохшей копоти.
- Змей, массаракш!
Алхимик от неожиданности подскочил, уронил колбу с синей жидкостью в белый порошок. Когда густой оранжевый дым рассеялся, Тугарин с недоумением рассматривал облезающее черными лохмотьями покрытие новенького доспеха. Последние ремесленники торопливо покидали мастерскую.
- Мегачертеж, не спрашивай, где взяла! – Шита победно ухмыльнулась. – Помосчь нужна.
- Во-первых, здравствуй.
- И тебе.
- Во-вторых – покажи.
- Весь – не покажу, конкуренция, - ехидно ухмыльнулась кошка. – Сделаешь пару эссенций?
Тугарин прищурился. Пятая точка, обладающая развитой интуицией, подсказывала, что не стоит связываться.
- Змей, неужто камраду откажешь?- медоточиво протянула Шита.
Еще через месяц в апартаментах Генки собралась почти вся гильдия. Карана, на всякий случай, привязали к стулу. Немезида предусмотрительно стояла как можно дальше от стола, прикрывшись по-всегдашнему невозмутимым Зноем. Генка исподтишка показал Веслаю калькуляцию – за месяц Шита извела почти всю казну, так что соратники имели полное право ожидать нечто выдающееся. Правда, выдающееся скромненько лежало на столе, прикрытое белым плащом, прожженным кислотой на манер решета.
- Итак! – Шита прямо-таки раздувалась от праведной гордости.
Силифант не преминул заметить, что руки керра по локоть затянуты в перчатки не от хорошей жизни.
- Та-дам! Великое мегамеханическое изделие!
Все подались немного вперед. Шита эффектно сдернула плащ – изделие мягко стукнуло об пол и куда-то покатилось.
- Тысяча суглинков, - тихо огласил Генка. – Пятьсот золота. Шестьсот самородков.
- Вот! – Шита, изрядно пыльная, выбралась из-под массивного стола, сжимая в руке нечто очень угловатое.
Мегаизделие представляло собой черную призму о семи острых углах, размером не больше спичечного коробка. Внутри что-то с шумом перекатывалось.
-Это… что? – осторожно спросил Генка.
- Это чудесный фен-шуй анализатор среды! – гордо огласила Шита.
Тугарин побледнел.
- На хрена он нужен? – практичный Веслай протолкался поближе.
- Плотникам! Плюс один процент к успеху при крафте!
Генка застонал и рухнул на стул.
- Тысяча… Пятьсот… Шестьсот… - синими губами шептал он. – Двести…
Тугарин как-то странно посмотрел на него. Выяснилось – Каран отвязался и слинял, иначе Генка сидел бы у него на коленях. Шита недоуменно оглядывала собравшихся.
- Что? Не нравится?
- Тысяча… Шестьсот… Вся казна…
- Неужели настолько накладно? – тихо поинтересовалась странно задумчивая Немезида.
- Пятьдесят опытных образцов было!
Теперь рухнул Силифант. На Веслая. Несколько секунд происходящее напоминало греко-римскую борьбу, оба были примерно равны по массе.
- Ты это, Шит.… Завязывай-ка со своей механикой, ага? – угрюмо сказал наконец Генка. – Ну ее на хрен. Нам ювелир нужнее. Казну пополнять. А то побираться пойдем…
- Можно я тогда техномага качать буду? – робко поинтересовался Силифант.
- Сколько? – совомедведем взревел Генка.
- Ну… платину… для начала…
Очевидцы рассказывали – ночью на пристань Батчерблока высадились грозные всадники на свиньях. После них в горах не осталось ни одного гнома, досталось даже полуросликам. В музее имени Его под толстым пыльным стеклом дремлет одинокая семиугольная призма и никто уже не помнит, откуда она взялась…
